12 апреля 18.30
Восемьдесят писем / Osmdesát dopisů
Чехия, 2010, 75 мин.
Режиссер: Вацлав Кадрнка
В ролях: Зузана Лапчикова, Мартин Павлуш

Чехословакия, 29 марта 1987 г. Фильм об одном дне в коммунистической Чехословакии, навеянный личными воспоминаниями режиссера. Четырнадцатилетний Вашек со своей матерью отправляется обходить инстанции, чтобы получить разрешение на выезд к отцу, эмигрировавшему в Великобританию.

Режиссер Вацлав Кадрнка рассказывает личную историю о разлуке и стремлении быть с любимым человеком вопреки тяжелым обстоятельствам, историю об упорстве и несгибаемости, которые понадобились множеству людей при прошлом режиме, чтобы бороться с абсурдной бюрократической системой. С одной стороны, леденящую, и в то же время интимную атмосферу фильма выстраивают тонкая работа оператора, детальная проработка звука и аутентичная игра актеров, исполнивших главные роли (Зузана Лапчикова, Мартин Павлуш). Атмосфера равнодушия и косности контрастирует с искренностью и глубиной отношений Вашека с матерью и отцом.


26 апреля 18.30
Время гримас / Čas grimás
Словакия, 2009, 60 мин.
Режиссер: Петер Димитров
В ролях: Марек Вашут, Аттила Мокош, Франтишек Ковар, Ондрей Грашка, Юрай Шимко, Луйза Гранецова

Художественно-документальный фильм о жизни и творчестве известного скульптора. Франц Ксавер Мессершмидт, родом из Баварии, был барочным скульптором. Последние семь лет своей творческой жизни он провел в Братиславе. Эпохе Мессершмидта в Братиславе принадлежат лучшие художественные произведения автора, которые до сих пор поражают своей необычностью.


10 мая 18.30
Весь мир – узкий мост / Celý svet je úzky most
Словакия, 2010, 59 мин.
Режиссер: Душан Гудец
В ролях: Йосси Штайнер, Тибор Фигуш, Израэль Гроссман, Герта Сакова, Микулаш Шпигель

Маленький мальчик Йосси Штайнер скрывается от депортации и еще не знает, доживет ли до следующего дня… После войны герой вместе с братом эмигрирует в Израиль и понимает, что такое жизнь свободного человека. Но на этом его история не заканчивается. Герою суждено прийти в Кошице, стать "раввином из народа" и начать новую жизнь. Он идет помочь еврейской общине – воодушевить ее членов, которые забыли о том, что это такое – быть евреем.


31 мая 18.30
Сестра / Sestra
Чехия, 2008, 70 мин.
Режиссер: Вит Панцирж
Музыка: Филип Топол
В ролях: Верица Недеска, Якуб Зих, Перла Котмелова, Ивана Стейскалова, Яхим Топол, Филип Топол

Фильм по мотивам романа Яхима Топола с музыкой группы "Псы-воины" (Psí vojáci). Главный герой Поток работает художником в маленьком театре. Ему около тридцати, и его жизнь, в сущности, проходит без цели и смысла. На свое окружение, да и на себя самого, он смотрит с отвращением. Перелом в его бесцельной жизни наступает лишь тогда, когда он встречает Черную. Влюбленные бегут из города, но и там они снова неизбежно сталкиваются с человеческой расчетливостью, мелочностью и безвкусицей.

Потоком снова овладевает прежний скепсис, который приводит к тотальному распаду их отношений. Черная бросает его, и отчаявшийся Поток постепенно приходит к более смиренному взгляду на мир, в котором, однако, уже нет места большой любви и мрачной романтике. В отличие от литературной основы - одноименного романа Яхима Топола, действие которого разворачивается в течение трех лет после 1989 года, в фильме датировка событий не важна. В центре внимания – вневременной внутренний конфликт героя.

Вит Панцирж, режиссер-экспериментатор, аниматор и автор видеоклипов группы "Псы-воины", начал работать над сценарием фильма "Сестра" по роману Яхима Топола за пять лет до съемок. Сами съемки заняли один год и велись по точному сценарию, передающему четкий творческий замысел режиссера. Братья Яхим и Филип Тополы доверяли работе режиссера, с которым они уже сотрудничали в прошлом. Вит Панцирж не стремился к точной реконструкции. Для него важнее было сохранить дух и общую интонацию романа "Сестра", для чего ему понадобилось вжиться в образ мысли Топола и одновременно применить собственный авторский подход кинематографиста. Не только принадлежность почти к тому же поколению, но и, как говорит Яхим Топол, определенное "взвихренное восприятие" Вита Панциржа стоят за созданием самобытного кинематографического произведения, которое принял как автор его литературной основы, так и автор саундтрека Филип Топол. Вит Панцирж выбрал из книги только стихи и четыре сна, которые рассказывают друг другу друзья Потока (сон Потока об Освенциме, Сон о Бохлере и беспризорных детях, сон Акулы о цыганах и Волчий сон Потока). Экзальтированность текста уравновешивается будничными картинами, так что зрителя не утомляет переизбыток символов и реминисценций. Благодаря тому, что на передний план фильма выведена любовная линия, а контекст эпохи оставлен в стороне, фильм "Сестра" понятен и зрителям, не принадлежащим к поколению Топола. В том же ключе и количество героев сведено, в сущности, к паре центральных персонажей, которых сыграли соученик Панциржа по Художественно-промышленной академии Якуб Зих и актриса Верица Недеска, привлекшая к себе внимание яркой игрой в фильме Иво Трайкова "Большая вода" или "Запчасти" Дамьяна Козоле.


7 июня 18.30
Сентимент / Sentiment
Чехия, 2003, 75 мин.
Режиссер: Томаш Гейтманек
В ролях: Иржи Кодет, Эмма Черна, Ян Качер, Франтишек Велецки, Иван Палух

Начинающий режиссер едет к кинорежиссеру - пенсионеру, чьи произведения пользуются всеобщим уважением, чтобы в своем фильме приблизиться к его образу мысли, чувств и творчества – то есть, снять о нем фильм. Обстоятельства складываются так, что он остается со стариком, а о фильме на время забывает. Когда старый режиссер умирает, новичок чувствует себя покинутым и одиноким. Их встречи помогли ему понять и реализовать себя, узнать, как делается кино, но он все равно не знает, как воплотить свой замысел. Фильм, на создание которого автора вдохновила встреча с режиссером Ф. Влачилом и его фильмы.

Первые образы фильма начали рождаться осенью 1999 года, на них авторов вдохновили места, где снимались картины Влачила. Весной 2002 г. был готов сценарий – диалоги фильма "Сентимент", основанные на аудиозаписях бесед с режиссером Ф. Влачилом в 1997 и 1998 гг. В фильме играет Иржи Кодет. Режиссером и продюсером фильма является Томаш Гейтманек. При работе над сценарием и композицией фильма работали Томаш Гейтманек и Иржи Соукуп. Оператором натурных съемок был Яромир Качер, оператором студийных съемок – Дивиш Марек, звукооператором – Ян Ченек. Музыку написал Мартин Смолка. Фильм снят в коопродукции с продюсерской компанией "Бионавт" (Вратислав Шлайер), продюсировавшей пост-продакшн, и Чешским телевидением (Ондржей Шрамек, Петр Незвал). Фильм создан благодаря гранту чешского Государственного фонда поддержки и развития чешской кинематографии, Дануше Гейтманковой, гранту Магистрата Праги и гранту Чешского литературного фонда. Фильм вышел в чешский кинопрокат 6 ноября 2003 года.


28 июня 18.30
Период полураспада / Polčas rozpadu
Словакия, 2007, 105 мин.
Режиссер: Владимир Фишер
В ролях: Ян Кронер, Клара Поллертова-Троянова, Ива Янжурова, Таня Паугофова, Диана Морова, Матей Ландл, Славка Галчакова, Марек Гейсберг, Владо Гайду, Кристина Турьянова

Это трагикомедия, действие которой происходит в современной нам Братиславе и рассказывает о разрушенных отношениях, утраченных ценностях и элементарном достоинстве, исчезнувшем из нашей жизни. Симпатичные сорокалетние люди, находясь в плену повседневности, легко, с шармом, как будто случайно, подставляют, обманывают и изменяют, причем их ждет неумолимое разоблачение.

Автор с тонкой иронией и юмором изображает различные странные, одновременно грустные и смешные, экстравагантные и опасные попытки героев скрыть страх и недовольство одинокой и опустошенной жизнью. И при этом где-то совсем близко от настоящего насилия спасается нелегальная иммигрантка из Армении…
Владелец процветающей фирмы Виктор случайно спасает тонущую молодую девушку. Оказывается, что спасенная Миа всего лишь экспериментировала и в волнах Дуная хотела сделать свой фотопортрет. Женатый мужчина влюбляется в нее, хотя студентка-фотограф уже живет с экстравагантным музыкантом и ветеринаром Конзи, она одновременно приходится непослушной дочерью Патрика, друга Виктора, и его жены Биби. Главный герой запутывается в неравных отношениях все больше, в то время как его жена Карла, в прошлом врач, одинокая и бездетная женщина, ищет выход из депрессии, осложняющейся преданными ухаживаниями неутомимого Валера и клептоманскими выходками матери, которая таким образом пытается привлечь к себе внимание. Виктор бежит от исчерпавших себя отношений, этому способствует и уход компаньона по бизнесу, бывшей любовницы героя. И так постепенно его "засасывает" "шизофреничная" жизнь и ведет к неожиданному финалу…


13 сентября 18.30
Граница / Hranica
Словакия, 2009, 72 мин.
Режиссер: Яро Войтек

После окончания Второй мировой войны советские войска включили территорию тогдашней Чехословакии (Закарпатскую Русь) в состав Советского Союза. Новую государственную границу, которую определили политики в Москве, решительно провела Красная армия. Селу Слеменце не повезло потому, что оно оказалось на границе, которая разделила ее жителей на две части. Одна часть, Вельке Слеменце, по-прежнему принадлежала Словакии, другая часть отошла к Украине и получила название Мале Слеменце.

Жители села Мале Слеменце рассказывают о том, что включение их территории в состав Советского Союза стал самым большим несчастьем. В рамках сталинской программы по переселению народа многие из них были экспатриированы и отправлены в лагеря. На их места пришли русские семьи. Целью было ослабить местное самоуправление, разрушить связи между людьми, находящимися по разные стороны границ, и выселить "зараженных бациллой демократии" жителей из Чехословакии. Винце Тот из села Мале Слеменце вспоминает: "Моего отца забрали в лагерь. Там он и умер. Сталин приказал забирать и вызывающих подозрение венгров…".
Колючая проволока, натянутая между домами, разделила семьи, любящих, друзей, имущество, даже мертвых на кладбище. Случалось и такое, что родители находились на одной стороне, а дети оставались на другой. В 1949 году по трехметровой изгороди пустили ток. Возле сторожевых башен появились пулеметы.
Но, несмотря на это, близкие люди общались друг с другом. Большинство жителей говорило по-венгерски, эту речь пограничники не понимали. Новостями также делились во время работы в поле. Поэтому жители знали, кто и когда умер, кто родился и у кого свадьба.
Но в гости друг к другу не ходили…


27 сентября 18.30
Пейзаж судьбы / Krajina osudu
Чехия, 2009, 60 мин.
Режиссер: Павел Колая
В фильме снимались: Иван Выскочил, Вацлав Гавел

Документальный фильм, посвященный Ивану Выскочилу, это не классический кинопортрет, а своеобразная авторская исповедь. Над этой выдающейся образной поэмой ее творцы работали в течение нескольких лет. Им удалось не только добраться до сути творчества Выскочила и его педагогических методов, но и раскрыть источник его общего творческого отношения к жизни. Они запечатлели его веселость, остроумие и свободомыслие, сопровождавшие его на протяжении всей жизни. Режиссер Павел Колая в работе над этим фильмом черпал вдохновение в творчестве Выскочила и в собственных воспоминаниях о тех часах, которые он, будучи студентом, провел на его лекциях.

Иван Выскочил, чешский драматург, прозаик и актер родился 27 апреля 1929 года в Праге. Он обучался актерскому мастерству, режиссуре, психологии и педагогике. В 1950-57 гг. работал воспитателем в исправительных учреждениях, позже преподавателем психологии и педагогики в Академии сценических искусств. Вместе с Иржи Сухим он был автором "текст-апильной" студии "Редута" и одним из основателей театра "На Забрадли". В 1958 – 1962 гг. он был его художественным руководителем и выступал здесь как автор, актер и режиссер. С 1990 года является профессором и заведующим кафедрой авторского театра, берущего свое начало от так называемых "текст-апилов", литературно-театральных программ, состоявших из рассказов, комментариев и песен.


4 октября 18.30
Ничего личного / Nic proti ničemu
Чехия, 2011, 98 мин.
Режиссер: Петр Марек
В ролях: Йогана Шварцова, Радек Рубаш, Мариан Моштик, Камила Давидова, Марта Пиларжова, Герард Гудечек, Иржи Найверт, Петр Марек, Иржи Незгиба, Прокоп Голоубек

Комедия режиссера и музыканта Петра Марека (премия "Чешский лев" за музыку к фильму "Протектор") и его друзей по театральному коллективу "Лагор/Саунсистем" рассказывает историю супругов Радека и Йоганы, которые приезжают инкогнито на слет усыновленных детей, собирающихся основать общественную организацию.

Дело в том, что герои колеблются, стоит ли им усыновлять ребенка, и хотят выяснить, "что же из таких детей вырастет". Но когда Радек опрометчиво представляется чужим прозвищем "Скиппи", он тот час становится мишенью для всеобщего отвращения. Несмотря на бурную атмосферу, Йогана и Радек решают остаться – ведь именно сейчас "что-то начало происходить", что-то личное, и это можно будет наблюдать вблизи! Радек принимает на себя фальшивую личину "выродка" со всеми вытекающими отсюда последствиями, и вместе с Йоганой следит за реакцией остальных. За несколько дней пребывания в кемпинге "Иордан", где происходит слет, постепенно выясняется, что наши герои не единственные, кто что-то скрывает.

25 октября 18.30
Покой в душе / Pokoj v duši
Словакия, 2009, 97 мин.
Режиссер: Владимир Балко
Музыка: Михал Лоренц
В ролях: Аттила Мокош, Роман Лукнар, Гелена Крайчова, Роберт Вецкевич, Ян Вондрачек, Вера Топинкова, Любомир Паулович, Любо Роман, Яромир Ганзлик, Эуген Либэзниук, Юрай Нвота, Каро Шимон, Гейза Бенкё

Напряженная жизненная ситуация разворачивается на фоне сурового горного пейзажа в центральной части Словакии, для которой, с одной стороны, типичны патриархальные устои, браконьерство, расовая дискриминация, незаконная кража древесины, с другой – сплоченность семьи, вера, дружба, любовь. "Покой в душе" - это история Тона (играет Аттила Мокош), вернувшегося из тюрьмы, в которой он отсидел пять лет за воровство. Герой приезжает домой и понимает, что многое изменилось…
От жены (Гелена Крайчова) он отдалился, пятилетнего сына не знает, не может найти новую работу. Его друзья детства, католический священник Марек (Ян Вондрачек) и предприниматель Петер (Роберт Вецкевич), пытаются ему помочь и вернуть героя к нормальной жизни, но у них собственные проблемы и переживания. Тоно отчаянно ищет выход из ситуации. В конце концов шанс ему дает владелец местной железной дороги Смейкал (Яромир Ганзлик), у которого, в отличие многих, нет предрассудков…


1 ноября 18.30
Легенда о летающем Киприане / Legenda o lietajúcom Cypriánovi
Словакия-Польша, 2010, 108 мин.
Режиссер: Марианна Ченгелова-Солчанская
Музыка: Владимир Годар
В ролях: Марко Игонда, Радослав Брзобогатый, Лукаш Латинак, Владимир Яворский, Павел Малачинский, Рафал Фудалей, Александр Домогаров, Даниэль Ольбрыхский, Любомир Паулович, Иван Романчик старший, Камил Микульчик, Иван Палух, Кристина Копрдова, Лукач Бичкей, Бартоломей Фирлет, Каролина Коминек-Скуратович, Йержи Новак, Бартош Вага, Мирослав Зброевич

Увлекательная история о Киприане, который жил в 18 веке в магическом месте "Красный монастырь".
Однажды монахи находят возле ворот монастыря полумертвого, раненого мужа. Они исцеляют его и дают ему приют, хотя ничего не знают о его таинственном прошлом – о произошедших c ним жестоких событиях и утраченной любви. Однако поведение героя говорит за него, рассказывает о том, что он прошел "ад" и теперь в отдаленном месте ищет убежище и покой. В стенах монастыря другом ему становится сирота Михал, о котором заботятся добродетельные монахи. Постепенно герой привыкает к жизни "в миру", где время остановилось и где он постепенно перенимает знания о целительстве и траволечении у старца Альберта. Но его продолжают преследовать демоны прошлого, поэтому он решает принять обет молчания под именем Киприана.

Проходит 12 долгих лет, и слух о способностях героя исцелять ширится по стране… Михал становится взрослым мужчиной и однажды находит у Киприана книгу с подписью Леонарда да Винчи, где изображены летающие машины. Юноша начинает мечтать о полете и тайно сооружает подобный аппарат, но его попытка оказывается неудачной. После этого герой уже не может больше находиться в лишенном движения мире монастыря и покидает его. Годы идут, монахи уходят или умирают. Киприан остается совсем один, один со своей мечтой, которую не смог осуществить Михал. Летающий аппарат начинает собирать он…


29 ноября 18.30
Баба / Bába
Чехия, 2008, 22 мин.
Режиссер: Зузана Шпидлова
В ролях: Марика Шопоска, Милуше Шплехтова, Ондржей Гавел

"Мама ни о чем меня не спрашивала, она просто взяла бабушку к нам. Теперь она лежит посреди моей комнаты. А я должна о ней заботиться". Фильм – победитель студенческой секции фестиваля Cinéfondation в Каннах.

Второе действие / Druhé dějství
Чехия, 2008, 43 мин.
Режиссер: Олмо Омерзу
В ролях: Петр Марек, Наташа Бургер, Ивана Углиржова, Наташа Матьясец, Радован Сибрт

Цилия и ее друг Мартин, эгоистичный переводчик без перспективы самореализации - главные герои любовной истории об отношениях, в которых медленно, но верно утрачиваются идеалы. Среди стереотипов жизни и вечно незавершенных переводов Мартина начинает разворачиваться история запоздалого медового месяца, начавшегося тогда, когда все уже кончено. Вскоре командировка становится удобным предлогом для бегства Мартина. История начинается в Праге, а заканчивается в Триесте. Огромные силуэты кораблей бороздят потемневшую гладь моря; решение остается за Цилией.



Ни для кого не секрет, что и через 20 лет после разделения Чехословакии чехословацкие 60-е гг. продолжают считаться золотым веком словацкой кинематографии, а также основным источником отличной киноколлекции на DVD "Золотой фонд словацкой кинематографии". И даже если картины, входящие в эту коллекцию, и не были сняты в 60-е гг., то их авторами зачастую являются режиссеры, начавшие работать именно в 60-е гг., прославившиеся благодаря своим фильмам (возможно, и другими) этого периода или каким-либо иным образом связанные с чешской и словацкой "новой волной" в кинематографе. (Наиболее характерные случаи это, конечно, Юрай Якубиско, Душан Ганак, Штефан Угер и Эло Гаветта.) С другой стороны, правда и то, что после разделения словацкая кинематография столкнулась с большими трудностями.

Хотя проблемы были и у большинства кинематографий бывших соцстран, однако, некоторым их них удалось справиться с ними быстрее и эффективней (главным образом, это относится к чешской и венгерской кинематографиям), в то время как другие страны боролись с ними дольше и менее успешно, а иногда продолжают бороться и до сих пор (к этой категории относится, например, Болгария, Румыния, Сербия и Словакия). Точно так же, как румынской и болгарской, словацкой кинематографии угрожало в определенный период даже полное уничтожение. В период с 1992 по 2002 гг. в Словакии выпускали всего лишь 36 полнометражных фильмов в год, и в профессии утвердился только один действительно значительный молодой режиссер (Мартин Шулик). По-настоящему интересных картин было создано и того меньше, среди них стоят упоминания только "Я сижу на ветке, и мне хорошо" (Юрай Якубиско, 1991 г.), "Все, что я люблю" (Мартин Шулик, 1992 г.), "Сад" (Мартин Шулик, 1996 г.), "Бумажные головы" (Душан Ганак, 1996 г.) и "Rivers of Babylon" (Владо Балко, 1998 г.). В конце 90-х гг. и в начале нового тысячелетия в Словакии выпускалось едва ли два - три полнометражных фильма в год (в то время как в Чехии их выпускалось в самые тяжелые времена – в середине 90-х гг. – по крайней мере, от шести до восьми). Однако это произошло и из-за того, что самый прославленный (и, наверное, "самый словацкий") режиссер Юрай Якубиско принял в 1993 году чешское гражданство, а это привело к тому, что его фильмы, снятые после этого, автоматически стали "чешскими", хотя словацкие влияния и мотивы заметны практически во всех из них (главным образом, конечно, в "Неясной вести о конце света" 1998 года).

Конечно, кризис словацкой кинематографии в 90-е гг. и в начале третьего тысячелетия не был исключительно финансовым и экономическим. На атмосферу в словацкой киноиндустрии в определенной мере повлиял также и политический фактор (собственно, на это аллегорически намекает, например, Владо Балко в картине "Rivers of Babylon"), но главное – по словам Мартина Шулика сразу же после премьеры "Солнечного государства" (2005 г.): "В воздухе носилось что-то неприятное, нечто, что не побуждало нас к работе, не стимулировало снимать фильмы… У нас было такое ощущение, что все это не имеет смысла. Что нам было не для кого делать фильмы. Что мы и наши фильмы словакам просто не нужны. Чехам в этом отношении повезло намного больше, их зрители подбадривали и побуждали, они чувствовали, что работают не зря…"
Некоторые словацкие режиссеры (помимо экономических и финансовых проблем) жаловались и на нехватку потенциальных зрителей, на слишком маленький рынок для их фильмов: пять миллионов говорящих по-словацки потенциальных зрителей – это, по их мнению, слишком мало для того, чтобы съемки фильма вообще окупились. Конечно, на это можно возразить, что с одной стороны, к потенциальному рынку можно спокойно причислить и десять миллионов чехов, которые уж точно всегда проявляли и до сих пор проявляют интерес к словацким фильмам, а с другой стороны, существуют и рынки с еще меньшим количеством потенциальных зрителей, и при этом тамошние кинематографии чувствуют себя весьма неплохо (например, словенская, которая – теоретически – может заинтересовать два с половиной миллиона зрителей, или эстонская, которая может рассчитывать лишь на миллион говорящих по-эстонски зрителей).

Также нельзя сбрасывать со счетов и заботу (якобы недостаточную) словацкого государства о собственной национальной кинематографии. Хотя правда в том, что большинство центрально- и восточноевропейских стран основали некие национальные центры, институты и фонды по развитию кино, конкурсы на лучший сценарий или иные институциональные меры, с помощью которых можно прямо или косвенно поддерживать киноиндустрию. (В некоторых случаях такие институции даже стимулировали появление национальных молодых кинематографических "новых волн", возникших в Словении, Венгрии, Хорватии и, главным образом, в Румынии). Подобные институции, однако, работают и в Словакии (например, Национальный кинематографический центр в рамках Словацкого киноинститута или Аудиовизуальный фонд при Министерстве культуры), хотя они были созданы немного позднее (закон № 516/2008 Кодекса "Об Аудиовизуальном фонде" вступил в силу 1 января 2009 года) и их деятельность до некоторой степени отличается от аналогичных иностранных учреждений. Но, с другой стороны, существуют страны, которые не поддерживают свою кинематографию на институциональном уровне, однако, тамошняя киноиндустрия все равно функционирует.
После такого, казалось бы, длинного (однако, тем не менее, далеко не исчерпывающего) анализа проблем, с которым столкнулась словацкая кинематография, можно, как мы полагаем, утверждать, что ни одна из этих трудностей (и даже их комплекс) не могли препятствовать более динамичной и эффективной эволюции словацкой кинематографии и привести к такой огромной разнице между ее развитием и развитием чешской кинематографии. Скорее, здесь сыграли роль решительность и концепция, способность определенной национальной киноиндустрии ориентироваться на рынке и выбрать определенное ясное и последовательное направление этого развития. Чехи ориентировались на укрепление мейнстрима, румыны сделали ставку на фестивальный успех и на классические стратегии "новых волн" 60-х гг, венгры – на комбинацию киноабсурда и немного сюрреалистического гротеска, а болгары отдавали предпочтение картинам с социально-исторической тематикой и зрительскому успеху. В рамках словацкой кинематографии ни одно из подобных направлений ни в 90-е гг., ни в первые годы нового тысячелетия не проявилось. Кроме того, что (как мы уже говорили) в Словакии не сформировалось никакого молодого поколения кинематографистов почти за двенадцать лет после разделения бывшей федерации, весь процесс развития в рамках местной киноиндустрии выглядел как поединок между неубедительными авторскими тенденциями и робкими попытками создать некий мейнстрим, исчерпавшими свои силы остатками и влияниями словацкой "новой волны" 60-х гг. и неуверенными попытками вернуться к повествовательной классике, незавершенными экспериментами и запыленной кинематографической "нормальностью". Проблему создавало не появление каждой их этих тенденций в рамках словацкой кинематографии, а тот факт, что в этом поединке никто не выиграл, что целых двенадцать лет ни одно из этих направлений не стало (наиболее) сильным, главным, доминирующим, чтобы вытянуть за собой словацкую кинематографию в целом и тем самым обеспечить ей более яркое, устойчивое и последовательное развитие.

Поворотный момент настал приблизительно в период с 2006 по 2007 гг., когда, с одной стороны, под влиянием происходящего в соседних странах, с другой – под давлением зрительских ожиданий в самой Словакии, и не в последнюю очередь благодаря тому, что новому поколению кинематографистов (к нему относятся, например, Мира Форнайова, Юрай Леготский, Петер Криштуфек, Зузана Лиова, Душан Гудец), наконец, удалось пробиться, начала преобладать (так же, как и в Чехии уже в течение двенадцати лет) тенденция мейнстрима. Здесь стоит упомянуть действительно интересные картины, такие как "Весь мир – это узкий мост" (замечательный документальный фильм Душана Гудеца 2010 года), "Дом" (Зузана Лиова, 2011 г.), "Видимый мир" (Петер Криштуфек, 2011 г.), документальный фильм "Слепая любовь" (Юрай Леготский, 2008 г.) и "Лисички" (Мира Форнайова, 2009 г.). К этому направлению подключился и сегодня уже считающийся "ветераном" Шулик с прекрасным и шокирующим фильмом "Цыган" 2011 года.

Позитивное влияние на это обнадеживающее возрождение словацкой кинематографии оказало и возобновленное чехо-словацкое сотрудничество в области копродукции. Ее убедительными результатами являются, например, "Лисички", "Видимый мир" и особенно (хотя до некоторой степени проблематично) фильм "Английская клубника", который в 2008 году снял Владимир Дрга.

Посмотрим, что нам покажет будущее словацкой кинематографии. Ее современная здоровая ориентация на мейнстрим выглядит достаточно убедительно, однако, дела обстоят далеко не так складно и солидно, как в чешской кинематографии, где процесс укрепления мейнстрима длится без малого двадцать лет и, как кажется, практически завершился. В Словакии он только начался. Мы за него будем болеть.

Новая (новая) волна чешского кино?

За последние 15-16 лет мы часто слышали, как чехи жалуются, что их фильмы вообще не попадают на важные международные фестивали – не говоря уже о том, чтобы потом привезти домой какой-нибудь приз… И тут возникает естественный вопрос: действительно ли сегодня чехи, чья кинематография вписана в историю, как минимум, двух периодов, а именно межвоенного периода и в 60-х гг., благодаря потрясающей и прославленной Новой волне, настолько "слабы"? Рассмотрим эту проблему подробно – и начнем с первого из двух периодов расцвета чешской / чехословацкой кинематографии, т.е с 1920 по 1942 гг. В это время чешской / чехословацкой кинематографии удалось нечто уникальное в рамках центральной и восточной Европы и чем даже не могли похвалиться многие страны в иных частях света, которые были и экономически более развитыми и более передовыми в культурном отношении, чем тогдашняя Чехословакия: а именно, создать первый "мейнстрим", снимая ежегодно нескольких десятков коммерческих "жанровых" фильмов бесспорно высокого качества, которые действительно пользовались успехом у публики, а также тепло принимались критикой. Этот мейнстрим представлял основу финансовой самодостаточности межвоенной чехословацкой кинематографии, поскольку чешский зритель ходил на чехословацкие фильмы и, естественно, платил за входные билеты, чем способствовал развитию – а также успеху – национального кинопроизводства.

Этот тренд был прерван Второй мировой войной; по понятным причинам он не мог возобновиться и после того, как к власти пришли коммунисты. Тогдашняя власть строго контролировала национальное кинематографическое творчество и так же, как и во всех социалистических странах, насаждала в кино пропагандистскую тематику. В условиях диктатуры невозможно говорить о мейнстриме – однако, он не возродился и в годы относительной либерализации и демократизации 60-х гг. прошлого века. Новая волна в 60-е гг. представляла собой несомненное возрождение чешской и словацкой кинематографий, она вызывала уважение, но не смогла сформировать ни мейнстрима, ни коммерческого, или "жанрового" кино. Собственно говоря, очень мало картин, созданных в рамках Новой волны, пользовалось успехом у публики; скорее, речь шла об интеллектуальном, метафорическом и "художественном" творчестве для образованной публики, или для посвященных.

После оккупации в 1968 году, конечно, нельзя было ожидать возникновения какого бы то ни было мейнстрима, поскольку в течение первых, как минимум, десяти лет (в период так называемой "нормализации") чешская / чехословацкая кинематография оказалась в условиях, подобных тем, которые существовали в 50-е гг. Затем последовала перестройка, либерализация общества при Горбачеве (с неизбежным наплывом политических фильмов), 1989 год, Бархатная революция и возврат страны на демократический путь развития. В области кинематографии всеобщие надежды были обращены к режиссерам Новой волны, чье художественное творчество насильственно прервалось 21 год назад. Все единодушно соглашались, что чешская кинематография переживает нравственный кризис, и надежду на преодоление кризиса - естественно, хотя и наивно - возлагали на этих enfants terribles 60-х гг. Ожидалось, что в свободном и демократическом государстве эти творцы Новой волны – как легендарный Феникс – возродятся из пепла вместе с самой Новой волной, частью которой они были четверть века назад и которой пришлось замолчать в 1968 году, как и им самим. Однако, одну принципиальную вещь тогда не учли: Менцель, Хитилова, Немец, Шмидт или Виганова стали не только на 20 лет старше, чем в 1968 году, но и успели устать за четверть столетия. Устать от жизни, диктатуры, постоянных придирок цензуры, бесконечных запретов. Коротко говоря, они утратили все иллюзии, и их фильмы, снятые после 1989 года, не дотягивали до художественного уровня их собственных шедевров 60-х гг. Кризис чешской кинематографии не только не разрешился, но даже угрожал углубиться. Но вдруг появилось несколько реально мыслящих и прозорливых авторов, которые – без какого бы то ни было теоретического анализа этих аспектов - опираясь на свой здравый смысл, пришли к логичному заключению: существованию кинематографии угрожает не художественный, нравственный или интеллектуальный кризис, а отсутствие коммерческой базы высокого (художественного, технического, "ремесленного" и общего) уровня, некий краеугольный камень, на котором можно было бы что-то построить. Одним словом, отсутствие того, что существовало и успешно функционировало в еще в межвоенной Чехословакии – а именно, мейнстрима. Было ясно, что для воскрешения чешской кинематографии потребуются фильмы, которые привлекут чехов в кинотеатры. Осознанно или нет, целый ряд режиссеров, продюсеров и сценаристов подали пример в своем творчестве и начали работать над созданием этого мейнстрима: Ян Сверак, Зденек Сверак, Ян Гржебейк, Петр Ярховский, позже Алице Неллис, Марек Эпштейн или Иржи Вейделек. Результат не заставил себя ждать – в особенности на фильмах Сверака и Гржебейка кинозалы были (и остаются) почти всегда полны. Более пятнадцати лет этим путем идут целые поколения чешских режиссеров, выпускников прославленной пражской киношколы FAMU, и тем самым вносят вклад (осознанно или нет) в формирование, укрепление и облагораживание национального мейнстрима, и опосредованно также в усиление позиций чешской кинематографии.

В конце 90-х гг. и в начале нового тысячелетия обратило на себя внимание несколько впечатляющих авторских фильмов, которые вместе с тем пробудили надежду, что, возможно, наступает некая "Вторая волна". Речь шла, главным образом, о картинах Саши Гедеона, Алице Неллис, Богдана Сламы и – только на первый взгляд парадоксально – Яна Гржебейка. Но эта иллюзия развеялась меньше, чем за два года, когда стало ясно, что в особенности Гржебейк и Неллис медленно, но верно сворачивают на пусть мейнстрима, который они обогащали своим авторским талантом и мотивами. Кажется, для "Второй волны" было еще слишком рано – мейнстрим был еще очень слаб, и не настало еще время для того, чтобы он смог вынести структуру и бремя "интеллектуального" или "авторского" направления или тренда.

Но то, чего не случилось десять лет назад, имеет больше шансов – как кажется – теперь. Чешский мейнстрим "почти созрел", он существует, функционирует и приводит чешского зрителя в кино. Но главное, кажется, он достаточно крепок и его контуры достаточно четкие для того, чтобы он смог нести "сладкое бремя", которое десять лет назад было для него слишком тяжким. Наконец-то появились убедительные намеки на зарождение чего-то в роде "Волны" ("Новой", "Второй", "Третьей", "Новой-новой" - все равно, как мы ее будем называть…). Теперь вдруг все аргументы начали казаться более убедительными, сильными и заслуживающими доверия, чем в 2000 году: чешское кино вернулось на фестивали, где опять начало привлекать к себе внимание и даже получать награды; одновременно мы являемся и свидетелями настоящего воскрешения авторского кино. "Восемьдесят писем", отличный полнометражный дебют Вацлава Кадрнки, оставил потрясающие впечатления на Берлинале 2011 и демонстрируется на всех значительных фестивалях, среднеметражная картина "Баба" Зузаны Шпидловой получила важную награду в Каннах, а такие фильмы, как "Сестра" Вита Панциржа, "Сентимент" Томаша Гейтманека, "Любовь сверху" и "Ничего личного" Петра Марека или документальный фильм "Пейзаж судьбы" (режиссер Павел Колая) привлекают внимание не только к себе, но и к усиливающимся позициям авторского кино в рамках чешской кинематографии и – как уже было сказано – возможно, и к зарождающейся чешской "новой волне".

Поэтому мы хотели бы в сотрудничестве с Чешским центром и Словацким институтом в Москве представить российским зрителям подборку из вышеперечисленных фильмов. Сеансы будут проходить в Словацком институте и имеют своей целью указать на эти два обнадеживающие феномена: с одной стороны (конечно, формальной), завершение процесса формирования функционирующего и крепкого мейнстрима в чешской кинематографии, с другой (однако, в непосредственной связи со сказанным ранее) – на тенденцию к возвращению чешского кино на фестивали. Эти тренды совершенно бесспорны. Будем ли мы в этой связи наслаждаться и (следующей) "новой волной"?.. Мы думаем, что да. Но на этот вопрос нам ответит только будущее – и, собственно говоря, довольно близкое…